[Саша Осенний.]

больше никогда.
никогда!!
блядь вот никогда
все, ушла на ковер.
Пейринг: Дредд/Андерсон.
Рейтинг: R
фёрст-тайм

нет, я не знаю КАК
сегодня показалось, что я просто проецирую маккирк. потом одумалась и поняла, что лучше бы проецировала

1098 слов

У каждого из ныне живущих, из ныне выживших и оставшихся, есть собственные запреты и некоторые мысли, которые находятся за толстой стенкой с табличкой "ненужное".
Дредд знает, что никогда и ни за что не сделает Андерсон больно. Он не боится, он лишь обладает врожденным знанием, что никогда не заставит её страдать. Напарница, помощница, мутант - она слишком быстро становится частью организма: хребтом, лобной долей, и черт знает, чем ещё. Андерсон каким-то образом превращается в поправку к закону, той самой поправкой, что берет в расчет чувства других людей, словно они имеют какое-то значение, когда вершится суд.
Она боится. Боится каждый день, каждую минуту, дышит страхом, и остается загадкой, как она держится в таком ритме. Дредд видит её страх практически каждый день, он холодеет в её темных глазах и заставляет руки трястись. Но Андерсон упрямая и никогда не спорит, ходит исключительно по левую руку и на полшага позади.
Она единственная, кто видит его без шлема - знак доверия и пожелание дальнейшей сглаженной работы. Андерсон, конечно, понимает, что после этого она лишь собственной смертью сможет разрушить их команду, но умереть рядом с таким судьей, как Дредд, очень трудная задача.
- Завтра выходной, - сухо говорит он, открывая дверь здания Суда.
Андерсон кивает с уставшей улыбкой, чувствует, как холодная ночь щекочет затылок легким ветром.
- Я подвезу, - добавляет Дредд.
Конечно же он не позволит ей добираться до дома на такси, в такое время они не бывают безопасными, и никого в этом городе не волнует, что она почувствует опасность ещё до того, как что-то случится.
Кассандра кивает, и они расходятся по раздевалкам. В Департаменте темно и тихо, по периметру еле поблескивает сигналка, на каждом углу жучки и камеры. Дредд кладет все вещи в сумку. Шлеп отправляется на дно первым, затем куртка и черные штаны. Он застегивает сумку, а затем ветровку, выходит из раздевалки, натыкается на Андерсон в коридоре. Она в светлом платье до колен, в нелепой ветровке и серых кроссовках, за спиной болтается черный рюкзак.
Ждет, как и всегда.
Дредд проходит мимо, даже не глядя на неё, словно все ещё на службе, перекладывает сумку в правую руку, потому что Андерсон слева и уже не на полшага позади, совсем рядом, почти касается своей рукой его руки.
Мотор мотоцикла рычит мягко и музыкально, Андерсон обнимает со спины, а он не обращает на это ровным счетом никакого внимания, потому что знает, что так надо. Мотоцикл режет трассу, ночные фонари сливаются со светом неоновых вывесок, и Андерсон закрывает глаза от пестрых цветов, но держится крепко.
Она живет не в самом опасном районе, близко к центру и в пяти минутах от станции метро. В её доме всего два этажа, правда, в одной из квартир живут арабы, но Андерсон говорит, что они чисты. Проверила всех. Молодец.
Кассандра ловко становится на землю ногами, Дредд специально чуть наклоняет мотоцикл. Она не спешит, мнется рядом, неуверенно смотрит в сторону дома. По дороге с шумом проносится машина.
- Иди, - говорит Дредд и сжимает губы.
Ему ещё следует проследить за тем, как она дойдет до подъезда, а затем подождет, когда в её окне зажжется свет.
- Ещё немного, - отвечает Андерсон, и Дредд не понимает её ответа, хмурится. - Совсем странно. Привыкла видеть перед собой лишь твое плечо.
Ей очень хочется залезть к нему в голову, но она сдерживается. Ещё в самом начале их совместной работы она дала обещание не читать мыслей Дредда, приучила себя доверять ему без подтверждений.
- Андерсон, иди, - с нажимом повторяет он. Звучит почти как приказ.
Кассандра не касается его руками, склоняется и быстро целует в щеку. Целует слишком неумело и как-то по-детски.
- Иди. На этот раз - это приказ.
Он не смотрит на неё, делает вид, что не замечает поцелуя и глушит мотор мотоцикла. Фары тухнут, и плохо освещенная улица вовсе тает в в густой ночной темноте.
Андерсон сглатывает и идет к подъезду, прислушивается к шагам Дредда сзади. Подъезд на удивление чистый, только темно-персиковые стены разрисованы баллончиками, и из нескольких дверей слышатся крики и ругань жильцов.
Они поднимаются по лестнице на второй этаж, в коридоре мигает лампочка. Андерсон вздрагивает, когда чувствует прикосновение широкой ладони к своей спине.
С первого раза замок открыть не получается, ключ-карта в дрожащих пальцах никак не попадает на индикатор личности. Дредд отнимает кусочек пластика, прикладывает к панели, уверенно и без колебаний. Дверь открывается, Андерсонан ныряет во тьму комнаты, кидает в угол рюкзак и начинает раздеваться, стягивать с себя одежду небрежно и нервно, с долей отчаянной смелости, пытается не отводить глаз. Дредд холодно смотрит в ответ, следит за тем, как платье соскальзывает с худого тела, ложится на пол. Андерсон переступает через обруч ткани неловко, чуть не падает, отступает к тумбочке, упирается в её край ягодицами.
Свет они так и не зажигают, её белое тело отлично видно и можно ощутить щемящий страх. Дредд приглядывается, замечает раздражение на тонкой шее от ворота кожаной куртки, легкие синяки от неудобных наплечников. Ладони у Дредда жесткие, мозолистые, совершенно не приспособленные к ласке, он ведет ими по её ногам, заставляет сесть на тумбу. Трусики у неё дурацкие и девчачьи, однотонные и вообще, кажется, на размер больше. Ну, какая из неё сексуальность? Нет ни капли.
До конца Дредд не раздевается, снимает куртку, водолазку, расстегивает джинсы. Кассандра разводит колени и обнимает его лишь тогда, когда получает разрешение - Дредд кладет её ноги к себе на пояс, обхватывает под поясницу, становится ближе настолько, насколько это вообще возможно. Она обладает совершенно обычным девичьим запахом: какими-то сладкими духами и совсем немного потом. Кожа у неё гладкая, мягкая, тонкая, как крыло бабочки, на такой легко оставить синяки и ссадины. Андерсон обнимает за шею, стонет на самое ухо сдавленно и хрипло, срывается с дыхания и не пытается поцеловать. И в поцелуях действительно нет смысла, ближе чем сейчас им все равно не стать. Дредд, кажется, чувствует каждую её косточку, которую так легко переломить, но его прикосновения будто застыли, он не трогает её лишний раз, только крепко держит, словно она способна упорхнуть шебутной птичкой. Андерсон скребется короткими ноготками по его загривку, слишком тонко вскрикивает и замирает, стягиваясь, как канат, всхлипывает, жмуря влажные глаза и остывает, распускается.
Дредд опускает её осторожно обратно на холодную поверхность тумбочки, не отходит, держит руки на её ногах, нависая над ней. Андерсон пытается выровнять дыхание, прижимается щекой к его ключице и морщится, пытаясь подняться. На внутренней стороне бедер остаются кровавые разводы, и ей за это стыдно, пытается прикрыться руками, свести ноги плотнее. На Дредда она не смотрит, пытается пройти в ванну, а он, как сторожевой пес, не отходит, подставляет свои плечи в непонятном для неё жесте. Держась из последних сил, она все же выскальзывает из его рук, прячется в ванной, сидит там долго, отмываясь и чуть не плача от злости на саму себя.
Дредд зажигает ночник в маленькой комнатке у кровати и остается ждать.

@темы: написал? теперь сожги!, Дредд/Андерсон, ГО В АД ©

Comments

[Richie Deschain]

мне просто нечего сказать.


почему мироздание опять издевается над нами.

[Саша Осенний.]

УШЛА НА КОВЕР

[Richie Deschain]

я с тобой.

[Саша Осенний.]

конечно же ты пойдешь со мной.
я буду лежать на тебе и плакать.

[Richie Deschain]

а я буду просто:

[Саша Осенний.]

так и лежи.
я буду сверху.
муахахахахаха

[Richie Deschain]

да валяйся сколько влезет, чего тут злобно смеяться-то

[Arisu Aiko]

ах, как прекрасно

[Саша Осенний.]

ТЕПЕРЬ НАС ТРОЕ
скоро будет ещё!

[Richie Deschain]

УРА НАС ТРОЕ
ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ, ХОРОШИЙ ЧЕЛОВЕК

[Саша Осенний.]

ДРУЖНЫЙ ФАНДОМ

[Шесть Сорок]

Я-ЧЕТВЕРТЫЙ!!111
Моя жизнь никогда не будет прежней, НИКОГДА. Потому что ДРЕДД/АНДЕРСОН, фёрст-тайм, сколько лет я не шипперила гет, помогите, ГОРЮ.

[Richie Deschain]

МЫ ВСЕ ГОРИМ
ПОЭТОМУ ЭТОТ ПЕЙРИНГ МЫ КРАСНОРЕЧИВО ЗОВЕМ "АД"
НАШ ФАНДОМ НАБИРАЕТ ОБОРОТЫ НАС ЦЕЛЫХ ЧЕТЫРЕ ПОЗДРАВИМ ДРУГ ДРУГА

[Шесть Сорок]

САМЫЙ БОЛЬШОЙ ФАНДОМ В МОЕЙ ЖИЗНИ.
Я ВСЕХ ПОЗДРАВЛЯЮ, МЫ В БЕЗДНЕ

[Саша Осенний.]

между прочим, у нас самый счастливый фандом
потому что нас всего ЧЕТЫРЕ
и мы дружны и счастливы
знаете!!
ЗНАЕТЕ!!
и никто не придет и не кинет вам фик, где Дредд/Андерсон, а на самом деле киркоспок
простите, наболело

Когда я давно, в общем-то, смотрела Дредда меня расстроила концовка, нет, не сюжетный ход, когда конец это вроде как начало, а то, что не показали развития отношений Дредда и Андерсон. Этот фильм сложен -своей запоминающейся атмосферой чёрного отчаяния, ощущением безнадёжности, смешением чёрного, красного и зелёного - грязью, въевшейся, кажется, уже в подкорку мозга. И переноса этой запоминающейся атмосферы, наложение её на текст не ждёшь и не особо надеешься, хрен её знает, может она существует только в моей голове. И именно это поразило сразу, с первых строчек, провал, шаг как в другой мир, шаг как в открытую дверь, в другую вселенную, где везде - другие цвета и другие чувства. И уже героев: нарисованных, выдуманных, существующих только на экране, по ту сторону отождествляешь с реальными людьми, надеешься и веришь на многоточие в конце предложенияв, в то, что в итоге всё у них будет хорошо.
Извините, что так сумбурно, в общем, просто спасибо за такой текст

[Саша Осенний.]

taiou,
я считаю, что их отношения несколько сместились с мертвой точки, потому что он разрешил ей быть судьей - это очень важно.
и, кажется, Дредд понял, что работать с кем-то может быть верным и логичным решением.
я соглашусь, что там полная безнадега, потому что мир такой, слишком много смертей, и нет возможности на что-то солнечное и теплое.
НО
мы верим, что все будет хорошо!

Извините, что так сумбурно, в общем, просто спасибо за такой текст

вам спасибо, что прочитали

Саша Осенний., в том-то и дело! Только Дредд сделал чуть ли не самый важный вывод в своей жизни, разрешил ей быть судьёй и ... ВСЁ Я помню полинтернета тогда перерыла в надежде на возможный сиквел, но нет, на самом интересном месте .___.