трое суток кинковались от секса в машине, поэтому получилось то, что получилось.
название: на 73 миле.
пейринг: Маккой/Кирк
рейтинг: nc-17.
1276Машина предательски глохнет, когда до Атланты остается восемнадцать миль. Черт, а ведь отпахала так много, и была большим молодцом! Кряхтела, правда, уже на шестьдесят пятой миле, но Маккой свято верил, что "Шевроле" дотянет до города, а там уже можно будет загнать в мастерскую. Но, в конечном счете, машина встает на трассе по середине ночи. Черт бы пробрал все это дерьмо, думает Маккой, и имеет на эти мысли полное право, ведь никто даже помочь не может. Шанс встретить попутку крайне мала, эта дорога старая, все давно уже едут в объезд по новой. Леонард, конечно, говорил Джиму, что нечего соваться сюда, не надо вестись на то, что старая трасса короче. Но разве Кирка можно переговорить?
В результате машина стоит на обочине, кругом кукурузное поле, а в воздухе витает ужасная духота - предвестница грозы. Катящиеся с запада грозовые тучи медленно съедают свет звезд и луны.
Джиму хоть бы что. Сидит на переднем сиденье, упирается ногами в бардачок и курит, закрыв глаза и подпевая Кэшу. Он расслаблен и по своему обыкновению счастлив. Маккой недовольно хмурится, ругается себе под нос и светит фонариком на внутренности машины, будто что-то понимает в моторе, карбюраторе и прочей ерунде.
- Черт, Джим, помоги мне! - кричит он. - Я доктор, а не механик. Ты у нас ближе ко всему этому дер... то есть железу.
- Боунс, сядь в машину и успокойся, - лениво отвечает Джим, стряхивая пепел в опущенное окно. - Ночь на дворе, и дождь собирается. Ничерта ты не поправишь сейчас.
Крышка капота громко хлопает, Маккой продолжает грязно ругаться. Очаровательно! И как можно расслабиться, когда они застряли на практически заброшенной трассе глубокой ночью?
Сильный ветер толкает в спину и доносит запах вишневых сигарет. Джим кидает бычок на асфальт и выходит из машины, та чуть приподнимается, избавляясь от человеческого веса.
- Все не так плохо, - пожимает плечами он.
На Джиме маккоевская черная рубашка, три верхние пуговицы вызывающе расстегнуты, ещё и рваные на коленках джинсы болтаются на бедрах. Боунс приподнимает брови, смотрит на Кирка и не успевает отпустить едкий комментарий насчет его внешнего вида, потому что Джим берет за руки и тянет в машину.
- Ну, хватит, - шепчет он в губы, и Боунс перестает злиться.
Джим прижимается спиной к холодному боку малышки "Шевроле", открывает дверцу и ныряет на заднее сиденья, утягивая за собой Маккоя. Леонард упирается одной рукой в стекло, смотрит на Джима сверху, а тот, хренов ублюдок, вызывающе облизывает губы и влажно целует, лезет своим языком в рот. Джонни Кэш из передних динамиков вещает о блюзе тюрьмы Фолсон*.
- Ты придурок, - рычит Маккой.
Джим не обращает на слова Боунса ровным счетом никакого внимания и быстро расстегивает его джинсы, стягивает их с бедер вместе с бельем и слишком жадно хватает за бока, заставляя прижаться теснее. От Кирка пахнет табаком и вишней, а ещё он определенно безумен и немного пьян. Маккой внимательно смотрит на Джима, умудряясь одним лишь взглядом вдавливать его в сидение с обивкой из черной кожи.
У машины открыты две двери: передняя, которую Джим так и не закрыл, когда вышел, и задняя, потому что, черт подери, по-другому не уместиться. На пустыре звучит гитара кантри, перебиваемая лишь близкими раскатами грома.
Кирк рваными от нетерпения движениями стаскивает с себя рубашку и джинсы и расставляет ноги, цепко сжимает плечи Боунса, будто ястреб свою добычу. А у Маккоя едет крыша от всей этой неправильности, от запаха Джима, от пустой дороги, от предвкушения грозы и секса. Кирк медленно ведет языком по губам Боунса, перемещая ладони на его шею, поскребывая кожу короткими ногтями. Он уже почти стонет, трется вставшим членом о низ маккоевского живота, и Маккой искренне не понимает, чего ждет, не понимает откуда взялось его оцепенение. Наверно, немного страшно сделать что-то безумное, такое затянет, и после никак не избавиться, но разве он уже не сделал первый шаг к черте собственной свободы, позволив Джиму подступиться так близко, разрешить ему забраться под самые ребра?
Джим под ним будто слышит его мысли, замирает на несколько минут у самого лица. Кривая молния расчерчивает небо, и её свет заставляет голубые глаза вспыхнуть ещё ярче. У Маккоя определенно не все в порядке с головой с того момента, когда она в первый раз заговорил с Джимом, именно поэтому он позволяет себе поддаться этому безумию. Кирк встречает поцелуй с пылкостью, жмется к голой груди, словно получится залезть ещё глубже, просочиться в кровь.
- Чтоб вся Федерация повзрывалась, Боунс, давай же, - тихо просит Кирк и кусает за ухо, а потом старательно зализывает.
Джим неудобно упирается затылком о жесткую ручку на дверце, и все его мышцы напряжены, будто в ожидании удара током.
- И не пальцами, - шипит Кирк. - Нормально все, утром трахались.
Точно чокнутый, думает Боунс.
- Тебе бы голову проверить, - коротко отвечает он.
Джим кусает за губу и приподнимает бедра, подставляясь. Кожаное сидение скрипит. Маккой подтягивает Кирка к себе теснее, нащупывает дырку и входит, снова упираясь рукой в стекло. Джим тихо рычит, жмурится, но терпит. Какой все же послушный.
Дождь подступает сплошной стеной в один миг. Капли начинают барабанить по крыше "Шевроле" совсем не в такт музыке.
Джим с каждым толчком ударяется о дверцу, нелепо стонет прямо в несдержанные поцелуи и с не угасающей улыбкой успевает подпевать Кэшу, и Маккою до боли в висках хочется выжечь в своем мозгу джимов образ. Именно такой образ: дурной, диковатый, хмельной и обязательно с кантри на губах. Потому что именно такой Джим полностью принадлежит Маккою.
Машина чуть покачивается от сильных толчков, поскрипывая колесами. Джим, этот хренов псих, чуть ли не орет от удовольствия и оставляет красные полосы на широких плечах. Боунс двигается все сильнее, резче, загоняя на всю длину, и плечи уже болят от напряжения и ссадин. Интересно, о чем подумают проезжие, - если все же такие объявятся, - если увидят машину на обочине с двумя открытыми дверцами и с торчащими с заднего сиденья ногами? Джим наверняка будет смеяться, Маккой безоговорочно будет злиться.
Кирк все больнее царапается и кусается с каким-то остервенением, всем своим телом намекая на скорую разрядку. Все эти позывные уже давно выучены Маккоем, поэтому он и сам нагоняет темп. Если бы не раскрытые двери, стекла машины наверняка бы запотели.
Джим кончает первым, давясь вздохом, криком и словами песни. Маккой спускает следом и к своему удивлению совсем не жалеет, что они запачкали обивку.
А чуть позже они расслабленно сидят, прислонившись друг ко другу плечами.
- Мой дорогой друг, все, кого я знаю, уходят навсегдааа**, - тянет Джим и затягивается очередной сигаретой.
Он удосужился натянуть на себя лишь рубашку, да и то не застегнул. Сидит и ни о чем не думает, только выдыхает дым и поет. Маккою лень что-то говорить. Он отпивает бурбон из горла и понимает, что вся долбанная вселенная сузилась до поломанной машины, до этого гребанного сиденья и, конечно, Джима. Вокруг нет ровным счетом ничего: ни трассы, ни кукурузного поля, ни затянутого тучами неба. Маккою кажется, что он рухнет в бездну, если выйдет из машины. Здесь, в её железном нутре, пропитавшимся сладковато-вишенным дымом и дождем, особый мир, который делает Боунса счастливым и заставляет почувствовать полную свободу.
Дождь брызгает на переднее сиденье и Маккою на руку и ногу, мочит еле натянутые, но незастегнутые джинсы. Вот бы так всегда.
Пелену сумрака разрезает блеклый желтоватый свет фар. Чужая машина с тихим шуршанием останавливается у открытых дверей "Шевроле". Джим показушничает - выставляет коленку, за что получает ощутимый шлепок от Маккоя.
Переднее стекло старого "Джипа" опускается, и через стену дождя и ночной темноты прорезается грубое лицо водителя. Мужик в кепке хмурится, быстро осматривая поломанную машину.
- Не дотянули? Могу помочь! - кричит он весьма мирно.
Маккой с удивлением смотрит на нежданного гостя, нарушившего их спокойствие, и начинает злиться :
- Пошел ты нахрен! Вали уже!
Водитель удивленно моргает, замирает на несколько минут, а потом фыркает:
- Козлы ебаные.
Стекло поднимается, и "Джип" быстро исчезает в дожде.
Маккой захлопывает дверь под последние ноты очередной песни. Джима пробирает совершенно искренний смех.
* -
** -