- Ждешь рассвета? - Я ведь создан для рассвета. ©
я жив, и у меня даже есть фик с Варп-фактора 
Название: Северный ветер
Автор: Саша Осенний.
Бета: Crazy Maestro
Размер: миди, 11188 слов
Канон: AOS
Пейринг/Персонажи: Джеймс Кирк, Леонард Маккой, Кэрол Маркус, Нийота Ухура, Спок
Категория: джен
Жанр: драма, хоррор
Рейтинг: R
Краткое содержание: Верные друзья называют свою компанию «Энтепрайз». У них есть собственное укрытие и свои увлечение. Обыкновенная жизнь подростков, вот только в скором времени они сталкиваются с настоящим монстром.
Примечание/Предупреждения: кроссовер с «Оно» Стивена Кинга. Автор заранее извиняется перед мэтром ужасов, он не хотел, так вышло.
ПрологТогда стоял тихий, прохладный день. Лето, с его зноем и ярким солнцем, подходило к концу, и деревья окрашивались в желтый. Стивен Рэд говорил, что наступающая осень обещала быть холодной, потому что слишком часто задувал северный ветер. Северный ветер, говорил мистер Рэд, никогда не приносит ничего хорошего, лишь беды и разочарование.
Мистер Рэд имел ферму на краю Маршалтауна, хорошо и грамотно вел хозяйство, вовремя платил зарплату своим рабочим, был примерным христианином и верил, что Бог дал ему богатство за хороший и честный труд. Мистер Рэд был женат на красавице Лоле, которая родила ему двух сыновей: старшего назвали в честь деда – Йоханом, а младшего Майклом.
С сыновьями Стивен Рэд тоже не имел никаких проблем. И на ферме, и в семье все у него было идеально, даже на белоснежных рубашках никогда не имелось даже крохотной мятой линии. В некотором роде Стивена можно было назвать педантичным и занудным, но именно это привело его к созданию идеального рабочего процесса на ферме и образцовой семьи.
И была лишь одна вещь, которая крайне раздражала Стивена Рэда и от которой он никак не мог избавиться: в двух милях от последнего кусочка его земли стояла заброшенная база Звездного Флота. Она была первой, испытательной, и служила пунктом для набора кадетов две сотни лет назад. Можно сказать, они были новичками в своем деле. Космос только изучался, отправлялись первые корабли, и желающих, жаждущих приключений на неизведанной стороне, было море. Звездному Флоту на тот момент исполнилось семьдесят лет, и в юбилей недалеко от Маршалтауна построили базу, чтобы активно задействовать юг Америки: ребятам оттуда жуть как хотелось стать кадетами, но не каждый мог позволить себе добраться до Сан-Франциско.
Базу отстроили с размахом, и отстояла она две сотни лет, иногда закрываясь на реконструкцию. И все было бы хорошо, если бы одним солнечным днем ангар не взлетел на воздух. От ударной волны разрушился близлежащий жилой корпус, пострадало здание с лабораториями и административными помещениями. Тогда под обломками погибло четыреста тридцать четыре человека, еще тридцать два получили тяжелые ранения, и только единицам удалось остаться невредимыми.
Случившееся стало настоящей катастрофой, полным провалом и позором всего Звездного Флота. Причиной взрыва послужил неисправный двигатель в одном из шаттлов: он подорвался, вызвав цепную реакцию. Вскоре все было охвачено огнем.
С того дня прошло восемьдесят лет, а власти никак не могли избавиться от обломков. Все, на что их хватило - высокий забор и табличка с надписью "Опасно. Не входить". Некогда цветущая база превратилась в мертвую зону.
Стивен не раз писал в правительство, чтобы они, наконец, приняли меры, ведь обломки давно облюбованы местной шпаной, а для кого-то они стали пристанищем и укрытием. Последнее, кстати, не благотворно влияло на его бизнес. Он даже искал спонсоров, которые могли бы вложиться в землю и отстроить там экологический производственный центр. Но каждая попытка, каждая идея Стивена умирала на корню, не получала ответа. Письма, бывало, не доходили, пропадали, а спонсоры отворачивались в последний момент. В конце концов Стивен окрестил то места проклятой черной дырой и затаил настоящую злобу на всех людей, имеющих власть в мире.
Ах, если бы только он знал, что его ругательства были очень уж близки к истине...
Майкл Рэд, восьми лет от роду, отличался от своих одноклассников взбалмошным характером. Был маленьким хулиганом и вредителем, таким мелким засранцем, которых даже пороть без толку - все равно будут гадить. Учительница миссис Джонс устала названивать Лоле Рэд и рассказывать ей, что Майкл опять разлил воду на уроке рисования, или приклеил жвачку к стеклу, или разбил вазу, или сломал репликатор, или отнял аэродоску, или зарядил мячом однокласснику. Дальше таких пакостей Майкл заходить пока не решался, но кто знает, кем он станет через парочку лет, пусть на него окажет влияние отец, как следует выпорет и поставит в угол. Лола каждый раз обещала, что приложит все усилия, и каждый раз у нее ничего не получилось. Сын возвращался домой нежным ангелочком: его рубашка была идеально чистой и не помятой, на лаковых ботиночках ни капли грязи, волосы зачесаны, а выражение лица так и говорило: "я у мамы самый лучший". Отец гордился им, а Лола не понимала, почему учительница обрывает ей телефон.
И только Йохан смотрел на младшего брата без розовых очков. Как-то ему крайне надоело поганое поведение Майкла, ведь тот повадился лазить к нему в комнату и воровать книги, электронные карты и всякие железки.
Мальчишки поссорились, и в пылу драки Йохан заявил, что крутым парнем станет лишь тот, кто пройдет целиком всю базу и не обосрется от страха.
— Хочешь сказать, что ты там был? — с обидой бросил Майкл, пихая брата локтем в бок.
— Был, был! - гордо воскликнул Йохан. — Я вообще побольше твоего видал! Например, грудь Джессики!
— Ты врешь!
В глазах Майкла вспыхнуло желание превзойти своего брата. Значит, он бывал на базе да еще и грудь девчонки уже видел! Нет, это нельзя было так оставлять.
Настроение драться пропало, и Майкл ушел в свою комнату обдумывать поход на базу. Наверное, там было крайне жутко, но в том и фишка - пройдешь, значит, справишься с собой и станешь настоящим мужиком. Погруженный в героические мысли, Майкл на какое-то время оставил в покое своего старшего брата и даже перестал пакостить в школе. Он был увлечен идеей отправиться на базу, воображал, как заберется на крышу самого высокого здания и почувствует свежесть и силу ветру. Он станет настоящим героем, который в одиночку преодолел эту мертвую зону.
Майкл понимал, что для путешествия ему понадобится хорошее снаряжение. Он представлял себя персонажем комиксов: суперсильный, супербыстрый, суперумный. Любые преграды были ему по плечу.
В свой рюкзак путешественника он со знанием дела положил бутылку воды, веревку, фонарик и лазерный ножик. Ему казалось, что к своему своеобразному пути становления мужчиной он более чем готов.
Конечно же ни о какой школе в такой Великий день не могло идти и речи. Майкл, как ему казалось, спланировал все идеально. Он с удовольствием съел завтрак, поцеловал в щеку маму и папу и выскочил из дома вперед брата, сказав, что по пути до остановки школьного автобуса ему нужно собрать несколько листочков с деревьев для сегодняшнего творческого урока. Мама улыбнулась, отец не обратил внимания, брат нахмурился.
Майкл выскочил из дома и понесся со скоростью света в сторону заброшенной базы. Он бежал так быстро, насколько хватало сил. Его ноги были легки и пружинисты, а сам он - преисполнен вдохновением и интересом. Его ждали приключения, таинственные здания и загадочные предметы прошлого.
О том, что в развалинах базы могли жить бомжи и алкоголики, Майкл даже не задумывался, весь он был сосредоточен на другом: он пройдет всю базу целиком и непременно выйдет настоящим мужчиной.
Шел он около двух часов, иногда напевая веселую песенку и подпинывая камешки на дороге. Ферма у отца была большая, кругом разбегались поля, но посев собрали недавно, и земля казалась голой и черной из-за своих плодородных соков.
База показалась уже давно, ее серые здания нелепой кучей выступали вдалеке, будто северные холмы под ранним снегом. Майклу казалось, что он попал в совершенно другой мир: все то же солнце, все то же небо, но чувства в нем поселились совсем другие. Он ощущал приятное волнение, предвкушение, интерес, мечты стали ярче прежнего, ведь геройская стезя была почти ощутимой.
Заброшенная база выросла перед Майклом безжизненной громадой. На верхушке высокого каменного забора была промятая в некоторых местах колючая проволока, ворота с толстенными прутьями, на которых некогда висел толстый замок с внушительной цепью, были радушно распахнуты. «Не хватает только неоновой вывески "добро пожаловать", как в парке аттракционов», - невольно подумал Майкл и ступил на территорию базы.
Он делал шаги неспешно, оглядывался по сторонам и даже не замечал, как светло-голубое небо затягивается неприветливыми серыми тучами. Подул холодный северный ветер, коснулся своей огромной лапищей загривка Майкла. Майкл невольно ойкнул и обернулся. За ним оказалась сплошная высокая стена; интересно, когда он успел отойти от распахнутых ворот? Колючая проволока торчала мелкими иглами и, казалось, что скручивалась туже, крепче, как клубок ядовитых змей. Вот же воображение!
Майкл нахмурился и пошел дальше. Под ногами хрустели мелкие камушки, осколки и какой-то мусор. Кругом царила плотная тишина. Майкл навострил уши и шел тихо-тихо: ему вдруг показалось, что если он наделает шуму, то обязательно разбудит древнее чудовище.
По левую руку от него располагался открытый полигон, где курсанты проходили экзамены по стрельбе и физической подготовке. Крыша чуть накренилась на железных промятых в некоторых местах столбах; на самой площадке валялись бочки с прожженными боками и какие-то доски, куски пластика. Полигон пустовал, в дальних углах его чернели тени.
Дальше по дороге вырастали здания: то, что справа, видимо, было жилым корпусом, слева - лаборатория и администрация, еще дальше - второй жилой корпус, бок которого снесло подчистую. Здания были в ужасном состоянии: стекла выбиты, в стенах трещины, аварийные сколы. Казалось, что порыв сильного ветра может с легкостью сдуть все здесь.
Майкл шел по некогда людной главной дороге базы. От асфальта здесь ничего не осталось, на пути встречались порванные линии электропередач и сломанные фонари.
Ветер снова толкнул Майкла в спину, холод забрался под ветровку и выглаженную рубашечку.
Северный ветер никогда не приносит хороших вестей.
Майкл поежился. Весь его пыл медленно сходил на нет, его отнимал северный ветер, который становился сильней.
«Наверное, будет дождь», - подумал Майкл и посмотрел на небо. Его действительно затягивали черные тучи с севера. Как быстро менялась погода: еще утром сияло солнце и было по-осеннему тепло, а уже сейчас назревал затяжной дождь.
Справа раздался странный хлопок, будто резко лопнул надувной шарик. Майкл обернулся, сердце его тревожно сжалось, маленькие ладошки заледенели и стали липкими от пота. Жилой корпус нависал над ним высоченной изломанной временем горой и смотрел пустыми черными окнами. Майкл чувствовал душащую пустоту и холод этого здания. Там с потолка и стен когда-то отваливались куски, придавливая живых людей. Неожиданно Майкл представил, как взрыв погребает их под собой. Люди разбегались, как тараканы, а на них валились плиты, моментально перемалывая кости и превращая внутренние органы в фарш. Из стен местами торчали железные прутья - как же легко на них нашпиговывать кадетов!
Майкл сглотнул. Дыхание сбилось, и он до боли зажмурил глаза.
Это только фантазии, только разыгравшееся воображение.
По дороге рекой текла кровь, забегала в рытвины и собиралась в лужи у обломков. Стремительным потоком она хлестала во все стороны, была смертоносной и разрушительной. Ее гнал северный ветер.
От северного ветра добра не жди, сынок.
Майкл раскрыл глаза: корпус прямо перед ним обтекал кровью. Красная жижа вытекала из выбитых окон, массой ползла к земле, и здание было уже не черно-серым, оно багровой стеной возвышалось перед Майклом. Повеяло запахом стухшего мяса.
Крик застрял у Майкла в горле, он сделал нелепый шаг назад - будто это могло уберечь его от кровавого водопада, который брал свое начало от крыши здания. Красный поток лоснился, его плавные волны переливались на хребте, он уже почти достиг земли. Майкл закричал. Ему показалось, что от собственного крика у него сейчас лопнет голова, но в действительно он лишь открыл рот и напряг голосовые связки, побагровев от натуги. Вены на шее и висках Майкла вздулись, и он со всей дури понесся вперед.
Может быть, он опередит кровавые волны, и они не погребут его под собой. Он уже чувствовал их тяжесть, видел словно со стороны, как на него накидывается красная волна, валит его лицом на землю, он ударяется носом, и на его руках уже его собственная кровь, а не чужая.
Вонь стояла дикая. Северный ветер разносил ее по всей округе. Майкла сдавила тошнота, в нем не было сил бежать, и приходилось использовать какие-то непонятные ему самому ресурсы. Хотелось остановиться и сблевать.
«Если остановишься, Майкл, ты умрешь», - загремело в голове.
Или не в голове. Гремело вокруг. Зашипели и захрипели, как старческий кашель, уличные коммуникаторы. Они выплевывали скрипы, будто схаркивали кровь.
«Беги, Майкл! Прямо к воронке!»
Мама? Это был голос мамы? У Майкла из глаз брызнули слезы. Ноги задрожали, и он обернулся. Никакая волна за ним не гналась. Не было крови и вони. Жилой корпус серой махиной рвался в небо, и кровавый водопад не заливал его стен.
Майкла вырвало желчью. Она горечью осталась на языке и в горле. Тяжело дыша, Майкл, полез трясущимися руками в рюкзак и достал бутылку воды.
Ничего из этого не было, он сам все придумал.
— Здравствуй, Майкл, — прозвучал мягкий голос за спиной.
Майкл обернулся, и крик снова сорвался с его губ. Но он был коротким: необычайное спокойствие накатило на него теплой волной. Перед ним стоял высокий стройный мужчина в черном. Он обладал довольно приятной аккуратной внешностью: волосы зачесаны назад, чистая кожа и светлый взгляд. Он располагал к себе и внушал уверенность, чувство защищенности.
— Вы... Вы... — залепетал Майкл.
Ему показалось, что сейчас его снова вырвет.
— Друг твоего отца, — коротко улыбнулся мужчина.
Снова потянуло запахом гнили. Майкла страшно мутило.
— Хочешь шарик? — неожиданно спросил мужчина и улыбнулся.
Его тонкие губы разъехались в жуткой улыбке. Майкл отпрянул, а незнакомец достал из-за спины красный шарик, словно фокусник. Обыкновенный красный шарик, наполненный гелием. Он неподвижно висел в воздухе, и никакой порыв ветра не раскачивал его - но этого Майкл не заметил. Боль давила ему на голову, а от пережитого страха его ужасно сильно знобило.
— Хочу, — ответил Майкл и протянул руку.
Улыбка не исчезала с лица мужчины, губы разъехались еще шире, показывая ряд острых, как иглы на колючей проволоке, зубов. У Майкла расширились глаза, но он не успел почувствовать страха и не успел закричать, потому что незнакомец-чудовище рванулось к нему, как хищник, и одним мощным укусом разорвало глотку. Горячая кровь хлынула по грудине.
Майкл - здание. И по нему течет река крови.
Он пустое поломанное здание, и его заливает кровь...
Часть 1. Перед чертой....И монстр затащил его в свое логово, где медленно, с наслаждением пожирал его. Он любил залежалое детское мясо, такое, чтобы в нем уже завелись опарыши. Это мясо отдает горечью и страданием.
— Фу, Джим, перестань выдумывать всякую чепуху! — воскликнула Кэрол и поморщилась.
Джим спрыгнул со своей импровизированный сцены - двух ящиков, поставленных рядом.
— Джим, ты идиот, — заключил Леонард, складывая руки на груди. — У семьи Рэдов действительно горе, а ты байки придумываешь.
— Но я сказал правду! — принялся защищаться Джим. — Мальчишку убили! Его нашли с оторванной рукой и разорванным горлом.
— Джеймс, судебная экспертиза установила истинную причину смерти, — ровным непоколебимым тоном сказал Спок.
В темном помещение резко вспыхнул свет. Все ребята разом обернулись к двери, где находился рубильник.
— Вы опять меня не позвали! — возмутилась Ухура.
На ее лице читались явное раздражение и обида. Все притихли.
— Мы хотели, но... — начал Джим, но вся его бойкость куда-то делась.
Леонард рядом с ним смущенно мялся, Спок застыл, сидя на своей подушке. Ситуацию спасла Кэрол:
— Нийота, послушай.
Ухура нахмурилась, сложила руки на груди. Она прислонилась спиной к стене, всем своим видом излучая презрение.
— Опять скажешь, что я пока не могу гулять с вами из-за своих провалившихся отношений со Споком? Это не ваше дело, так и знайте! Мы же друзья, в конце концов!
Напряжение росло - все это чувствовали. Даже Спок, которому в этот раз не удалось скрыться от происходящего в математических формулах, плывущих на экране его падда.
Ухура отошла от стенки и двинулась к ребятам. Эта девчонка всегда добивалась своего, своим жестким характером она могла поставить на место даже оболтуса Джима.
Некоторое время назад у них со Споком, как выразился Джим, «что-то замутилось», но вскоре влюбленность потеряла свою актуальность, и парочка разбежалась. Или не разбежалась.
«Черт ногу сломит в этих отношения, он же наполовину вулканец, Джим», - пробубнил как-то Леонард. В нем жил здоровый скептицизм абсолютно ко всему.
С Ухорой было трудно не согласиться, поэтому все молчали. Кэрол надулась и театрально улыбнулась, ее красивые золотые волосы взметнулись волной и накрыли ее спину. Леонард взволнованно вздохнул.
Джим, на правах главного зачинщика, выступил вперед.
— Вот уж тут надо поспорить! — со свойственным ему задором высказался он.
Важности в нем было хоть отбавляй. Ухура стрельнула в него быстрым взглядом черных глаз, и Джим выпятил вперед грудь, будто защищаясь.
— И как же ты со мной поспоришь?
— Скажу, что все мы тут друзья, и всякое разное - тоже наше дело.
— Джим, ты идиот, — подытожил Леонард.
Кэрол захихикала, Спок чуть дернул плечом.
— Не задирай нос, Джим. Я сказала, что наши со Споком отношения вас никак не касаются, значит так оно и есть, — в голосе Ухуры зазвенела сталь.
Джим стушевался. Ухуру ему никогда не переспорить. Пользуясь всеобщей заминкой, Кэрол сделала маленький шаг в сторону Леонарда, чем вызвала у него легкий румянец на щеках. Вот же еще одни влюбленные дураки!
— В словах Ухуры есть логика, — подал голос Спок из своего угла.
Джим раздул ноздри, а Ухура как-то вся разом осела, потеряла маску железной леди. Она со вздохом опустилась на плетеный стул и закрыло лицо руками, и Джим только сейчас заметил, что обычно собранная и строгая на вид Ухура выглядела уставшей и потрепанной: не расчесанные волосы жесткими волнами опускались к лопаткам, под глазами лежали тени. Ребята переглянулись. Спок отложил падд, а Кэрол села на подлокотник.
— Милая, ну не обижайся на нас, — мягка сказала она, кладя ручку подруге на плечо.
— Да, не грусти, — вставил свое слово Джим.
Ухура вяло махнула рукой, подняла осунувшееся лицо.
— Мы ведь команда. «Энтерпрайз», помните? — со слабой улыбкой спросила она.
Спок поднялся с подушки, весь вытянулся, как струна, готовясь внимательно слушать людские разговоры. Ему всегда была интересна эмоциональная сторона, он становился заинтересованным свидетелем и делал какие-то свои, непонятные другим, выводы.
— Помним, конечно, — продолжила утешать Кэрол.
— А вот если... Если бы кого-то из нас не стало?
— Что за чушь ты несешь, девочка? — вознегодовал Леонард.
Кэрол, не прекращая утешать Ухуру, строго посмотрела на него и предупреждающе шикнула. Их подругу явно мучали какие-то тяжкие мысли, которыми она хотела поделиться с ребятами.
Спок склонил голову к плечу и внимательно прислушался к разговору, явно не желая ничего пропускать. Джим присел на корточки напротив Ухуры - его улыбка всегда спасала ребят от хандры.
— Что случилось?
— А вы не знаете? — удивилась Ухура, выпрямляя спину.
Все замерли, ожидая поганых новостей. Ухура обвела всех взглядом, вздохнула, готовясь поведать новости.
— У Джонсонов случилось несчастье. Лизи нашли мертвой.
Последние слова дались ей с безумным трудом, на ее лице застыл ужас, будто она видела труп маленькой дочери Джонсонов и сейчас невольно вспомнила эту ужасающую картину.
— По статистике вашей планеты смерть происходит каждые шесть секунд, — сказал Спок.
Мама, папа! Помогите мне, пожалуйста! Здесь холодно и страшно, я порвала любимое платье, за него вы меня наверняка будете ругать, но лучше так, чем взгляд того страшного человека.
— Заткнись, гоблин, — огрызнулся Леонард.
— Прекратите оба! — сердито оборвал их Джим.
Он заглянул Ухуре в глаза и тихо сказал:
— Нет, мы ничего не знали.
Ухура расплакалась, снова спрятала лицо в ладони. Кэрол прижала ее к себе, начала широко гладить по непослушным волосам.
— Ей было всего пять лет. Все произошло так быстро, — захлебываясь слезами выпалила Ухура. — Утром она ушла гулять, а к обеду в саду нашли ее труп. Я слышала разговор родителей, они сказали, что тело было все изгрызено.
Лизи бежала по длинному коридору канализаций, щупала маленькими ладошками стены в поисках двери. Ведь здесь есть выход? Он должен быть! Туфельки она потеряла давно, белые колготки все изорвались. Стопам было ужасно больно, но страха в ней было гораздо больше, именно он заставлял ее бежать.
Напоровшись на острый камень, Лизи взвыла и шлепнулась на попу. Она плакала и звала на помощь, но никто не приходил к ней.
Кроме, конечно, монстра.
— Лизи, хочешь шарик? — пророкотал голос прямо над ухом.
Лизи завопила из последних сил.
Слезы текли по смуглым щекам Ухуры, она никак не могла взять себя в руки. Кэрол и сама побледнела – явно в красках представила труп маленькой девочки. Леонард помассировал переносицу.
— В газетах недавно писали еще об одном убийстве. Следует полагать, что в городе появился маньяк, - подытожил Спок.
— Следователи сказали, что Лизи покусали собаки, — уже заикаясь от слез, выдавила Ухура.
Джим сходил за бутылкой воды и отдал ее девушке. Ухура сделала несколько жадных глотков. Глаза ее раскраснелись, а кончик носа припух.
— Странные дела творятся, — мрачно сказал Леонард.
Он отвернулся к окну.
Домик, в которым собиралась их команда «Энтерпрайз», находился в начале городского парка. Мальчишки сами его отстроили еще прошлым летом, притом крайне основательно. Чертеж, конечно, вышел из-под руки Спока: тот был крайне дотошен в реализации постройки. Ребята хотели иметь свое убежище, секретное место, где можно было бы спрятаться от школьной шпаны, которая доставала их почем зря. Один только Крэйг чего стоил.
Он был старше на год, но учился в параллели, потому что его не перевели в старшую школу из-за плохих оценок. Шпана шпаной, он со своими дружками постоянно задирал простых ребят, а в особенности кого-то из «Энтерпрайза». Под раздачу чаще всего попадали Джим или Спок. Первого они обзывали прыщавым очкариком и любили выбивать учебники из рук, второго называли зеленокровым смердяем. Иногда попадало Ухуре, но той каким-то чудесным образом удавалось отшить от себя придурков. Когда они начали осознавать, что Ухуру им ни за что не унизить, то перекинулись на Кэрол. Тощая пигалица, глиста, зубрила. Ее дразнили за то, что она была отличницей и по-настоящему красивой девчонкой. Ее минус заключался в том, что она дружила с отбросами, а не с крутыми ребятами - такими, как Крэйг. Леонард переехал в город год назад и сразу попал под раздачу из-за своего высокого роста. Ему было всего четырнадцать, а роста в нем насчитывалось на все восемнадцать: больше семидесяти дюймов* (~185 см). При этом он был нескладный: руки длинные, болтаются, как макаронины, плечи широкие, но тощие, на тонкой шее сидит голова с худым лицом.
Друзьям срочно требовалось тайное место встреч. Не долго думая, они отстроили маленький домик среди парковых деревьев. Дверь запиралась на замок, и ключ имел каждый из «Энтерпрайз». Мальчишки построили дом с одним окошком, а девочки натаскали всяких нужных мелочей, чтобы было уютно.
Этот дом стал для них настоящим убежищем. Внутри было пустовато, но зато можно было посидеть и отдохнуть, а зимой они приносили с собой термосы с горячим чаем и сэндвичи в фольге. Джим прятал под половой доской бутылку виски, стащенную у отчима, и даже мечтал поставить репликатор.
Они забредали сюда поодиночке со своими мыслями, тяжкими или горестными; но чаще всего ребята приходили, чтобы сидеть своей дружной компанией и обсуждать новости.
Как жаль, что новости не всегда были хорошими.
— А что, если не станет кого-то из нас? — всхлипнула Ухура.
— Жизненный цикл не может исключить этого, — сказал Спок.
Все же он пытался успокоить ее, но своеобразным способом. Он полагал, что голые факты – это путь к равновесию.
— Спок! — возмутился Джим.
Кэрол показательно фыркнула и достала из своей маленькой сумочки платок, протянула его Ухуре. Та наскоро утерла слезы и снова отпила воды из бутылки.
Леонард подошел ближе к окну и посмотрел на томящийся пейзаж. Между деревьев слипалась ночная темнота, и ее никак не могли разрезать свет фонарей. Странно, ведь прогулочная дорожка парка была не так уж и далеко.
Мужчина, что появился из темноты, улыбался. Улыбались его губы, но не он сам. Черные глаза были бездонными - так на Лизи смотрел своими пуговицами ее плюшевый медведь.
Тонкие губы становились все шире, нижняя челюсть съезжала вниз, открывая вид на три ряда клыков. Лизи лишилась чувств, а затем и жизни.
Монстр впивался в нее акульими челюстями с неистовой силой. Клыки вспарывали кожу, ткани, мясо, дробили кости. Маленькое тельце девочки безжизненно болталось в его звериных когтистых руках.
Леонарду показалось, что тени, таящиеся за окном, выдавят стекло и бесформенной массой польются в их убежище. Леонард инстинктивно отступил от окна, будто ожидая, что его мысли воплотятся в жизнь. Мурашки прошлись по его загривку, и он невольно вспомнил свои сны.
Леонард зачитывался книжками по психологии и психиатрии, учебниками физиологии и ксенобиологии, он видел себя будущим врачом, поэтому не мог верить во всякую мистику и не позволял себе думать, что его странные сны имеют какое-то значение. Но все же они оказывали на него определенное давление своей частотой и повторяющимся сюжетом.
Каждый раз он стоял на обыкновенной асфальтной дороге, прямо посередине, на белой прерывающейся полосе. Пейзаж вокруг чем-то напоминал старые ламинированные календари: южная желтовато-оранжевая земля, карьеры, редкие высохшие деревья.
Но это лишь на первый взгляд. Далеко впереди растекалось нечто красное, будто всю линию горизонта выкрасили алой краской. И среди этого багрянца в небо упирался черный шпиль. Леонард не понимал, что за черная полоса поднималась вверх. Это башня? Маяк? Без разницы - ему от любого из вариантов становилось жутко.
Каждый раз в своем сне Леонард поворачивался строго налево и видел одну и ту же картину: человек в черной одежде голыми руками разрывал верещащую свинью. Он держал ее за задние ноги и дергал руки в стороны. Слышался хруст костей, треск кожи, притом такой громкий, что Леонарду приходилось зажимать уши. Кровь хлестала из свинью неестественно сильным фонтаном и лилась нескончаемым потоком на пыльную землю.
Эти сны приходили к Леонарду не каждую ночь, но он не успевал отдохнуть от них, потому что не смыкал глаз после пробуждения.
— Ухура, не беспокойся, все будет хорошо, — уверенно сказала Кэрол.
Леонард оторвался от улицы за окном и повернулся к друзьям. Воспоминания о снах встревожили его. Возможно, сегодня ему снова приснится эта чушь. Первые несколько раз он считал, что так проявляется его психологическая травма, полученная от смерти родителей. Они погибли два года назад в страшной дорожной аварии, и все его сны сейчас представляли собой результат длительного стресса и лечения от депрессии. Леонард не был психотерапевтом, но вполне мог анализировать свое состояние на основе учебников.
Нужно было отвлечься.
— Предлагаю идти по домам, ребят, — сказал он. — Скоро комендантский час.
— Полиция говорит, что детей грызут собаки, а потом устанавливает ограничения на время. Они что, держат нас за идиотов? — выругался Джим.
— Я считаю, что у них нет желания сеять панику, - негромко сказал Спок и протянул Ухуре руку.
Та взметнула к нему неуверенный взгляд, помедлила и все же приняла жест. Ее темная узкая ладонь правильно легла на его бледные длинные пальцы.
Джим закатил глаза, а Кэрол радостно заулыбалась.
Ребята покинули дом, закрыв дверь на замок.
***
Джим выскочил из школы в первых рядах и понесся пулей в парк. Он подбежал к домику, открыл дверь, скинул рюкзак и начал остервенело в нем рыться.
Дверь снова открылась, и в убежище зашла остальная компания.
— Что за чертовщина, Джим? — прикрикнул Леонард.
— Ты каждому из нас прислал одинаковые сообщения, мы разволновались. Что случилось? — смягчила горячность фразы Леонарда Кэрол.
Ухура выглянула из-за плеча Спока.
Джим молча достал из рюкзака клочок бумаги и аж подпрыгнул от радости, потрясая им.
— Смотрите! — воскликнул он.
Джим весь горел от предвкушения, глаза под толстыми линзами очков лихорадочно блестели.
— Что это? — заинтересовано спросила Ухура.
Все друзья склонились к изрисованной бумаге. Во-первых, было вообще интересно, откуда Джим взять такую древность, как бумага, а во-вторых, всех интересовали странные черные линии на ней.
— Полагаю, это карта, — сказал Спок.
— Верно! — Джим чуть не пустился в пляс.
Он отбежал к окну и раскатал бумагу по маленькому столику. Друзья поспешили к нему. В итоге все сгрудились вокруг столика и теперь глядели вниз на потрепанную карту.
— Чертеж базы М-17, — заключил Спок.
— Именно! Да! — остервенело закивал головой Джим.
Леонард предупреждающе посмотрел на него потемневшими глазами.
— Что ты задумал, парень?
Кэрол побледнела и сжала руку Леонарда. Джим тыкнул пальцем (ноготь у него слоился и был криво подстрижен) в один из схематичных домов на бумаге.
— Ребята, вы только послушайте! — энтузиазм в Джиме был не умолим.
— Все всегда с этого начинается, — прошептала Ухура.
Джим переминался с ноги на ноги и весь горел, как лампочка. Ему было невтерпеж рассказать друзьям о своем сумасшедшем плане. Ну, как сумасшедшем - нормальном плане, который свойственен мальчишкам его возраста.
— Неужели не понимаете? — невинно спросил Джим.
— Нет, — отрезал Леонард.
Джим закатил глаза, все остальные смотрели на него крайне напряженно.
— Ребята, на этой базе куча всяких деталей, мы можем собрать репликатор или оборудовать здесь защитную систему!
— И все?! — взвыл Леонард, хлопая себя по лбу. — Ты хоть понимаешь, что мы ожидали чего-то действительно важного!
— Но это важно! — искренне возмутился Джим.
Спок коротко вздохнул. Кэрол выводила носочком бежевой туфельки замысловатые узоры на полу. Ухура имела крайне бесстрастный взгляд.
— Джеймс, я склонен полагать, что твои действия лишены логики, — заметил Спок.
Он слегка дернул бровью, показывая тем самым все свое неодобрение.
Радостное возбуждение сползло с лица Джима, он в миг перестал сверкать улыбкой, резким движением схватил со стола карту, смял ее и отошел к своему рюкзаку.
— Значит, пойду один, — твердо сказал он, не желая отступать своих идей.
Джим никогда не предавал своих планов и всегда шел к задуманной цели, даже если она была крайне смешной и бредовой.
— Джим, не дури, — предостерег его Леонард. — Это заброшенная база, на ней опасно. К тому же, там все железо уже давно вынесли.
Джим сунул карту в рюкзак, закинул его на плечи и пошагал к двери.
— Вам просто всем не до меня! — бросил он, даже не оборачиваясь. — Вы все заняты лишь собой и своей этой дерьмовой любовью. Я думал, что этот поход сплотит нас, но вы отказали!
Он все же обернулся и огрызнулся напоследок:
— Пошли в жопу, ясно?
Джим дернул на себя дверь и вышел из дома, оставив друзей обдумывать произошедшее.
Злость и обида кипели в Джиме, он шагал домой в растрепанных чувствах. Ему казалось, что собственные друзья предали его, отвергли, хотя раньше готовы были идти за ним на любые авантюры. От парка до его дома было три квартала по окраине города. Джим не рисковал идти напрямик, через торговый квартал, потому что боялся столкнуться с Крэйгом и его друзьями. Только этих придурков ему сейчас не хватало. Они сразу налетели бы на него, как коршуны, и не факт, что Джим успел бы удрать. Хоть он и бегал довольно быстро, но в свите Крэйга был Пол, который славился своими длинными ногами. Вот от него точно никуда не убежишь, как сильно не старайся.
Маршалтаун был городом довольно тихим и приветливым, но не настолько маленьким, чтобы все друг друга знали по имени. Он со всех сторон был окружен фермами и пролесками и этим слыл крайне привлекательным для семейных пар: красивые пейзажи, теплый климат, свежий воздух, а благодаря фермам на прилавках всегда лежали свежие продукты.
Джим шел по изгибающейся дороге вдоль голого поля, по правую руку от него бежали жилые дома. Небо было чистым и солнечным, но задувал северный ветер, он холодной волной проходился по лицу и забирался за шиворот толстовки. Джим поежился от холода. Стало зябко. В жилом районе установилась тишина. Странно: было время обеда, ученики обычно как раз возвращались из школы, и их встречали семьи, а сейчас дома казались пустыми и безжизненными. Джим фыркнул. И что за чушь приходит ему в голову? Он просто плохо видел и не подмечал того, что нужно.
Дорого вильнула влево. Она огибала маленькое искусственное озеро и уводила от домов. Несколько раз мимо Джима пронеслись аэромобили. Ну вот, он не в пустынном месте, и нечего всякой ерунде лезть в голову. Мираж тишины был рассеян, и Джим смело пошел дальше.
Ветер усилился. Наверное, будет дождь, подумал Джим. Он свернул на обходную дорогу, дома поредели, и справа теперь растекалось озеро, отражающее, как зеркало, голубое небо.
Стало тихо.
Разве во время сильного ветра должно быть так тихо? Где шуршание листвы, скрип веток, легкий шум озерных волн?
В северном ветре нет ничего хорошего, Джим.
Джим обернулся. В паре ярдов от него над дорогой парил красный шарик. Обыкновенный красный шар, какие раньше давали детям на праздничных ярмарках клоуны. Ветер не мотал его, не поднимал вверх, казалось, что он вообще не может коснуться шара.
«У меня пошли глюки. Настоящие глюки», - подумал Джим. Не теряя больше времени, он рванул дальше по дороге. Ведь бывает так, чтобы шары просто висли в воздухе? Конечно бывает! Наверняка это какая-нибудь декоративная лампа с маленьким аэродвигателем. Да, так оно и было.
Джим снова обернулся, чтобы убедиться в своих догадках. К красному шару подошел высокий худой мужчина и взял его правой рукой. Он повернул голову к Джиму и добродушно улыбнулся. Джим кивнул в ответ, и в ту же секунду его охватил ужас, потому что губы мужчины разъехались до самых ушей, показывая клыки. Они торчали из десен, как ряд острых ножей.
Незнакомца, - да он монстр! – и Джима разделяло несколько ярдов. От ужаса Джим ощутил небывалый прилив энергии, резкий выброс адреналина заставил его побежать вперед, обгоняя ветер.
«Мне это чудится! Мне все чудится! Галлюцинация, галлюцинация!»
Грудина полыхала огнем, закололо в боку, но Джим не прекращал бежать. Он преодолел озеро, показались дома, и невиданное облегчение настигло его. Кажется, он никогда еще не был так счастлив! Из двора донесся детский смех, северный ветер стих.
Джим снова обернулся, но увидел лишь пустую дорогу. Призраки растворились. Да их и не бывает!
Эти челюсти легко рвут кожу и дробят кости. Эти зубы кромсают детей, отрывают от маленьких тел мясо кусками.
Монстров и чудовищ не бывает. У Джима разыгралось воображение. Наверняка тот мужчина был другой расы, или имел челюстно-лицевой дефект, или у него вовсе стояли скобы. Да, Джим слышал, что некоторые клиники до сих пор использовали брекеты.
«Ты просто расстроен, парень, вот тебе и мерещится всякое».
Джим легко себя успокоил, привел чувства в порядок и, отдышавшись, уже без приключений добрался до дома. Он всеми силами старался не вспоминать о случившемся на дороге, ведь он всему нашел вполне рациональное объяснение. И все же нечто гнетущее поселилось у него под сердцем. То ли предчувствие, то ли осадок от слишком яркого впечатления. Джим был не силен в разборе собственных чувств, поэтому задвинул тревожные воспоминания куда подальше.
Ничего дурного не случится, он уверен в этом.
Часть 2. За чертой.— Джим! Господи, Джим! — рыдания Ухуры разорвали предрассветную тишину.
Джим сонно приложил коммуникатор к уху.
— Ты опять поругалась со Споком? — хрипло спросил он, протирая пальцами глаза.
— Джим, Кэрол мертва! — голос Ухуры захлестнула волна плача. Ее колотила истерика, она дышала с трудом.
От сна не осталось и следа. Джим резко сел на кровати, зачем-то выглянул в окно.
— Нийота, что ты такое говоришь? — прикрикнул он на нее.
Если это была какая-то шутка, то крайне жестокая. Как можно так разыгрывать его?
— Джим, пожалуйста. Господи, Джим!
Ухура всхлипнула, ее дыхание было порывистым и хриплым, она не могла держать горе в себе.
— Ее нашли поздно вечером у нашего домика в парке!
— Кто здесь?
— Не бойся, Кэрол. Северный ветер нас всех подхватит, и мы полетим! Полетим…
Джим впал в какое-то отупение. Наверное, он все еще спал, и ему снился крайне плохой сон. Кэрол, милая Кэрол! Она всегда обо всех заботилась, всегда была милой и сдержанной. Она делала их компанию крепче и дружней своей светлой улыбкой.
А теперь ее нет.
— Джим, у нее на теле множественные укусы. Боже, да там все в крови! — взвыла Ухура.
Джим уже не слушал, не мог этого выносить. Его рука с коммуникатором опустилась на постель, продолжая передавать горестный плач Ухуры.
Название: Северный ветер
Автор: Саша Осенний.
Бета: Crazy Maestro
Размер: миди, 11188 слов
Канон: AOS
Пейринг/Персонажи: Джеймс Кирк, Леонард Маккой, Кэрол Маркус, Нийота Ухура, Спок
Категория: джен
Жанр: драма, хоррор
Рейтинг: R
Краткое содержание: Верные друзья называют свою компанию «Энтепрайз». У них есть собственное укрытие и свои увлечение. Обыкновенная жизнь подростков, вот только в скором времени они сталкиваются с настоящим монстром.
Примечание/Предупреждения: кроссовер с «Оно» Стивена Кинга. Автор заранее извиняется перед мэтром ужасов, он не хотел, так вышло.
ПрологТогда стоял тихий, прохладный день. Лето, с его зноем и ярким солнцем, подходило к концу, и деревья окрашивались в желтый. Стивен Рэд говорил, что наступающая осень обещала быть холодной, потому что слишком часто задувал северный ветер. Северный ветер, говорил мистер Рэд, никогда не приносит ничего хорошего, лишь беды и разочарование.
Мистер Рэд имел ферму на краю Маршалтауна, хорошо и грамотно вел хозяйство, вовремя платил зарплату своим рабочим, был примерным христианином и верил, что Бог дал ему богатство за хороший и честный труд. Мистер Рэд был женат на красавице Лоле, которая родила ему двух сыновей: старшего назвали в честь деда – Йоханом, а младшего Майклом.
С сыновьями Стивен Рэд тоже не имел никаких проблем. И на ферме, и в семье все у него было идеально, даже на белоснежных рубашках никогда не имелось даже крохотной мятой линии. В некотором роде Стивена можно было назвать педантичным и занудным, но именно это привело его к созданию идеального рабочего процесса на ферме и образцовой семьи.
И была лишь одна вещь, которая крайне раздражала Стивена Рэда и от которой он никак не мог избавиться: в двух милях от последнего кусочка его земли стояла заброшенная база Звездного Флота. Она была первой, испытательной, и служила пунктом для набора кадетов две сотни лет назад. Можно сказать, они были новичками в своем деле. Космос только изучался, отправлялись первые корабли, и желающих, жаждущих приключений на неизведанной стороне, было море. Звездному Флоту на тот момент исполнилось семьдесят лет, и в юбилей недалеко от Маршалтауна построили базу, чтобы активно задействовать юг Америки: ребятам оттуда жуть как хотелось стать кадетами, но не каждый мог позволить себе добраться до Сан-Франциско.
Базу отстроили с размахом, и отстояла она две сотни лет, иногда закрываясь на реконструкцию. И все было бы хорошо, если бы одним солнечным днем ангар не взлетел на воздух. От ударной волны разрушился близлежащий жилой корпус, пострадало здание с лабораториями и административными помещениями. Тогда под обломками погибло четыреста тридцать четыре человека, еще тридцать два получили тяжелые ранения, и только единицам удалось остаться невредимыми.
Случившееся стало настоящей катастрофой, полным провалом и позором всего Звездного Флота. Причиной взрыва послужил неисправный двигатель в одном из шаттлов: он подорвался, вызвав цепную реакцию. Вскоре все было охвачено огнем.
С того дня прошло восемьдесят лет, а власти никак не могли избавиться от обломков. Все, на что их хватило - высокий забор и табличка с надписью "Опасно. Не входить". Некогда цветущая база превратилась в мертвую зону.
Стивен не раз писал в правительство, чтобы они, наконец, приняли меры, ведь обломки давно облюбованы местной шпаной, а для кого-то они стали пристанищем и укрытием. Последнее, кстати, не благотворно влияло на его бизнес. Он даже искал спонсоров, которые могли бы вложиться в землю и отстроить там экологический производственный центр. Но каждая попытка, каждая идея Стивена умирала на корню, не получала ответа. Письма, бывало, не доходили, пропадали, а спонсоры отворачивались в последний момент. В конце концов Стивен окрестил то места проклятой черной дырой и затаил настоящую злобу на всех людей, имеющих власть в мире.
Ах, если бы только он знал, что его ругательства были очень уж близки к истине...
Майкл Рэд, восьми лет от роду, отличался от своих одноклассников взбалмошным характером. Был маленьким хулиганом и вредителем, таким мелким засранцем, которых даже пороть без толку - все равно будут гадить. Учительница миссис Джонс устала названивать Лоле Рэд и рассказывать ей, что Майкл опять разлил воду на уроке рисования, или приклеил жвачку к стеклу, или разбил вазу, или сломал репликатор, или отнял аэродоску, или зарядил мячом однокласснику. Дальше таких пакостей Майкл заходить пока не решался, но кто знает, кем он станет через парочку лет, пусть на него окажет влияние отец, как следует выпорет и поставит в угол. Лола каждый раз обещала, что приложит все усилия, и каждый раз у нее ничего не получилось. Сын возвращался домой нежным ангелочком: его рубашка была идеально чистой и не помятой, на лаковых ботиночках ни капли грязи, волосы зачесаны, а выражение лица так и говорило: "я у мамы самый лучший". Отец гордился им, а Лола не понимала, почему учительница обрывает ей телефон.
И только Йохан смотрел на младшего брата без розовых очков. Как-то ему крайне надоело поганое поведение Майкла, ведь тот повадился лазить к нему в комнату и воровать книги, электронные карты и всякие железки.
Мальчишки поссорились, и в пылу драки Йохан заявил, что крутым парнем станет лишь тот, кто пройдет целиком всю базу и не обосрется от страха.
— Хочешь сказать, что ты там был? — с обидой бросил Майкл, пихая брата локтем в бок.
— Был, был! - гордо воскликнул Йохан. — Я вообще побольше твоего видал! Например, грудь Джессики!
— Ты врешь!
В глазах Майкла вспыхнуло желание превзойти своего брата. Значит, он бывал на базе да еще и грудь девчонки уже видел! Нет, это нельзя было так оставлять.
Настроение драться пропало, и Майкл ушел в свою комнату обдумывать поход на базу. Наверное, там было крайне жутко, но в том и фишка - пройдешь, значит, справишься с собой и станешь настоящим мужиком. Погруженный в героические мысли, Майкл на какое-то время оставил в покое своего старшего брата и даже перестал пакостить в школе. Он был увлечен идеей отправиться на базу, воображал, как заберется на крышу самого высокого здания и почувствует свежесть и силу ветру. Он станет настоящим героем, который в одиночку преодолел эту мертвую зону.
Майкл понимал, что для путешествия ему понадобится хорошее снаряжение. Он представлял себя персонажем комиксов: суперсильный, супербыстрый, суперумный. Любые преграды были ему по плечу.
В свой рюкзак путешественника он со знанием дела положил бутылку воды, веревку, фонарик и лазерный ножик. Ему казалось, что к своему своеобразному пути становления мужчиной он более чем готов.
Конечно же ни о какой школе в такой Великий день не могло идти и речи. Майкл, как ему казалось, спланировал все идеально. Он с удовольствием съел завтрак, поцеловал в щеку маму и папу и выскочил из дома вперед брата, сказав, что по пути до остановки школьного автобуса ему нужно собрать несколько листочков с деревьев для сегодняшнего творческого урока. Мама улыбнулась, отец не обратил внимания, брат нахмурился.
Майкл выскочил из дома и понесся со скоростью света в сторону заброшенной базы. Он бежал так быстро, насколько хватало сил. Его ноги были легки и пружинисты, а сам он - преисполнен вдохновением и интересом. Его ждали приключения, таинственные здания и загадочные предметы прошлого.
О том, что в развалинах базы могли жить бомжи и алкоголики, Майкл даже не задумывался, весь он был сосредоточен на другом: он пройдет всю базу целиком и непременно выйдет настоящим мужчиной.
Шел он около двух часов, иногда напевая веселую песенку и подпинывая камешки на дороге. Ферма у отца была большая, кругом разбегались поля, но посев собрали недавно, и земля казалась голой и черной из-за своих плодородных соков.
База показалась уже давно, ее серые здания нелепой кучей выступали вдалеке, будто северные холмы под ранним снегом. Майклу казалось, что он попал в совершенно другой мир: все то же солнце, все то же небо, но чувства в нем поселились совсем другие. Он ощущал приятное волнение, предвкушение, интерес, мечты стали ярче прежнего, ведь геройская стезя была почти ощутимой.
Заброшенная база выросла перед Майклом безжизненной громадой. На верхушке высокого каменного забора была промятая в некоторых местах колючая проволока, ворота с толстенными прутьями, на которых некогда висел толстый замок с внушительной цепью, были радушно распахнуты. «Не хватает только неоновой вывески "добро пожаловать", как в парке аттракционов», - невольно подумал Майкл и ступил на территорию базы.
Он делал шаги неспешно, оглядывался по сторонам и даже не замечал, как светло-голубое небо затягивается неприветливыми серыми тучами. Подул холодный северный ветер, коснулся своей огромной лапищей загривка Майкла. Майкл невольно ойкнул и обернулся. За ним оказалась сплошная высокая стена; интересно, когда он успел отойти от распахнутых ворот? Колючая проволока торчала мелкими иглами и, казалось, что скручивалась туже, крепче, как клубок ядовитых змей. Вот же воображение!
Майкл нахмурился и пошел дальше. Под ногами хрустели мелкие камушки, осколки и какой-то мусор. Кругом царила плотная тишина. Майкл навострил уши и шел тихо-тихо: ему вдруг показалось, что если он наделает шуму, то обязательно разбудит древнее чудовище.
По левую руку от него располагался открытый полигон, где курсанты проходили экзамены по стрельбе и физической подготовке. Крыша чуть накренилась на железных промятых в некоторых местах столбах; на самой площадке валялись бочки с прожженными боками и какие-то доски, куски пластика. Полигон пустовал, в дальних углах его чернели тени.
Дальше по дороге вырастали здания: то, что справа, видимо, было жилым корпусом, слева - лаборатория и администрация, еще дальше - второй жилой корпус, бок которого снесло подчистую. Здания были в ужасном состоянии: стекла выбиты, в стенах трещины, аварийные сколы. Казалось, что порыв сильного ветра может с легкостью сдуть все здесь.
Майкл шел по некогда людной главной дороге базы. От асфальта здесь ничего не осталось, на пути встречались порванные линии электропередач и сломанные фонари.
Ветер снова толкнул Майкла в спину, холод забрался под ветровку и выглаженную рубашечку.
Северный ветер никогда не приносит хороших вестей.
Майкл поежился. Весь его пыл медленно сходил на нет, его отнимал северный ветер, который становился сильней.
«Наверное, будет дождь», - подумал Майкл и посмотрел на небо. Его действительно затягивали черные тучи с севера. Как быстро менялась погода: еще утром сияло солнце и было по-осеннему тепло, а уже сейчас назревал затяжной дождь.
Справа раздался странный хлопок, будто резко лопнул надувной шарик. Майкл обернулся, сердце его тревожно сжалось, маленькие ладошки заледенели и стали липкими от пота. Жилой корпус нависал над ним высоченной изломанной временем горой и смотрел пустыми черными окнами. Майкл чувствовал душащую пустоту и холод этого здания. Там с потолка и стен когда-то отваливались куски, придавливая живых людей. Неожиданно Майкл представил, как взрыв погребает их под собой. Люди разбегались, как тараканы, а на них валились плиты, моментально перемалывая кости и превращая внутренние органы в фарш. Из стен местами торчали железные прутья - как же легко на них нашпиговывать кадетов!
Майкл сглотнул. Дыхание сбилось, и он до боли зажмурил глаза.
Это только фантазии, только разыгравшееся воображение.
По дороге рекой текла кровь, забегала в рытвины и собиралась в лужи у обломков. Стремительным потоком она хлестала во все стороны, была смертоносной и разрушительной. Ее гнал северный ветер.
От северного ветра добра не жди, сынок.
Майкл раскрыл глаза: корпус прямо перед ним обтекал кровью. Красная жижа вытекала из выбитых окон, массой ползла к земле, и здание было уже не черно-серым, оно багровой стеной возвышалось перед Майклом. Повеяло запахом стухшего мяса.
Крик застрял у Майкла в горле, он сделал нелепый шаг назад - будто это могло уберечь его от кровавого водопада, который брал свое начало от крыши здания. Красный поток лоснился, его плавные волны переливались на хребте, он уже почти достиг земли. Майкл закричал. Ему показалось, что от собственного крика у него сейчас лопнет голова, но в действительно он лишь открыл рот и напряг голосовые связки, побагровев от натуги. Вены на шее и висках Майкла вздулись, и он со всей дури понесся вперед.
Может быть, он опередит кровавые волны, и они не погребут его под собой. Он уже чувствовал их тяжесть, видел словно со стороны, как на него накидывается красная волна, валит его лицом на землю, он ударяется носом, и на его руках уже его собственная кровь, а не чужая.
Вонь стояла дикая. Северный ветер разносил ее по всей округе. Майкла сдавила тошнота, в нем не было сил бежать, и приходилось использовать какие-то непонятные ему самому ресурсы. Хотелось остановиться и сблевать.
«Если остановишься, Майкл, ты умрешь», - загремело в голове.
Или не в голове. Гремело вокруг. Зашипели и захрипели, как старческий кашель, уличные коммуникаторы. Они выплевывали скрипы, будто схаркивали кровь.
«Беги, Майкл! Прямо к воронке!»
Мама? Это был голос мамы? У Майкла из глаз брызнули слезы. Ноги задрожали, и он обернулся. Никакая волна за ним не гналась. Не было крови и вони. Жилой корпус серой махиной рвался в небо, и кровавый водопад не заливал его стен.
Майкла вырвало желчью. Она горечью осталась на языке и в горле. Тяжело дыша, Майкл, полез трясущимися руками в рюкзак и достал бутылку воды.
Ничего из этого не было, он сам все придумал.
— Здравствуй, Майкл, — прозвучал мягкий голос за спиной.
Майкл обернулся, и крик снова сорвался с его губ. Но он был коротким: необычайное спокойствие накатило на него теплой волной. Перед ним стоял высокий стройный мужчина в черном. Он обладал довольно приятной аккуратной внешностью: волосы зачесаны назад, чистая кожа и светлый взгляд. Он располагал к себе и внушал уверенность, чувство защищенности.
— Вы... Вы... — залепетал Майкл.
Ему показалось, что сейчас его снова вырвет.
— Друг твоего отца, — коротко улыбнулся мужчина.
Снова потянуло запахом гнили. Майкла страшно мутило.
— Хочешь шарик? — неожиданно спросил мужчина и улыбнулся.
Его тонкие губы разъехались в жуткой улыбке. Майкл отпрянул, а незнакомец достал из-за спины красный шарик, словно фокусник. Обыкновенный красный шарик, наполненный гелием. Он неподвижно висел в воздухе, и никакой порыв ветра не раскачивал его - но этого Майкл не заметил. Боль давила ему на голову, а от пережитого страха его ужасно сильно знобило.
— Хочу, — ответил Майкл и протянул руку.
Улыбка не исчезала с лица мужчины, губы разъехались еще шире, показывая ряд острых, как иглы на колючей проволоке, зубов. У Майкла расширились глаза, но он не успел почувствовать страха и не успел закричать, потому что незнакомец-чудовище рванулось к нему, как хищник, и одним мощным укусом разорвало глотку. Горячая кровь хлынула по грудине.
Майкл - здание. И по нему течет река крови.
Он пустое поломанное здание, и его заливает кровь...
Часть 1. Перед чертой....И монстр затащил его в свое логово, где медленно, с наслаждением пожирал его. Он любил залежалое детское мясо, такое, чтобы в нем уже завелись опарыши. Это мясо отдает горечью и страданием.
— Фу, Джим, перестань выдумывать всякую чепуху! — воскликнула Кэрол и поморщилась.
Джим спрыгнул со своей импровизированный сцены - двух ящиков, поставленных рядом.
— Джим, ты идиот, — заключил Леонард, складывая руки на груди. — У семьи Рэдов действительно горе, а ты байки придумываешь.
— Но я сказал правду! — принялся защищаться Джим. — Мальчишку убили! Его нашли с оторванной рукой и разорванным горлом.
— Джеймс, судебная экспертиза установила истинную причину смерти, — ровным непоколебимым тоном сказал Спок.
В темном помещение резко вспыхнул свет. Все ребята разом обернулись к двери, где находился рубильник.
— Вы опять меня не позвали! — возмутилась Ухура.
На ее лице читались явное раздражение и обида. Все притихли.
— Мы хотели, но... — начал Джим, но вся его бойкость куда-то делась.
Леонард рядом с ним смущенно мялся, Спок застыл, сидя на своей подушке. Ситуацию спасла Кэрол:
— Нийота, послушай.
Ухура нахмурилась, сложила руки на груди. Она прислонилась спиной к стене, всем своим видом излучая презрение.
— Опять скажешь, что я пока не могу гулять с вами из-за своих провалившихся отношений со Споком? Это не ваше дело, так и знайте! Мы же друзья, в конце концов!
Напряжение росло - все это чувствовали. Даже Спок, которому в этот раз не удалось скрыться от происходящего в математических формулах, плывущих на экране его падда.
Ухура отошла от стенки и двинулась к ребятам. Эта девчонка всегда добивалась своего, своим жестким характером она могла поставить на место даже оболтуса Джима.
Некоторое время назад у них со Споком, как выразился Джим, «что-то замутилось», но вскоре влюбленность потеряла свою актуальность, и парочка разбежалась. Или не разбежалась.
«Черт ногу сломит в этих отношения, он же наполовину вулканец, Джим», - пробубнил как-то Леонард. В нем жил здоровый скептицизм абсолютно ко всему.
С Ухорой было трудно не согласиться, поэтому все молчали. Кэрол надулась и театрально улыбнулась, ее красивые золотые волосы взметнулись волной и накрыли ее спину. Леонард взволнованно вздохнул.
Джим, на правах главного зачинщика, выступил вперед.
— Вот уж тут надо поспорить! — со свойственным ему задором высказался он.
Важности в нем было хоть отбавляй. Ухура стрельнула в него быстрым взглядом черных глаз, и Джим выпятил вперед грудь, будто защищаясь.
— И как же ты со мной поспоришь?
— Скажу, что все мы тут друзья, и всякое разное - тоже наше дело.
— Джим, ты идиот, — подытожил Леонард.
Кэрол захихикала, Спок чуть дернул плечом.
— Не задирай нос, Джим. Я сказала, что наши со Споком отношения вас никак не касаются, значит так оно и есть, — в голосе Ухуры зазвенела сталь.
Джим стушевался. Ухуру ему никогда не переспорить. Пользуясь всеобщей заминкой, Кэрол сделала маленький шаг в сторону Леонарда, чем вызвала у него легкий румянец на щеках. Вот же еще одни влюбленные дураки!
— В словах Ухуры есть логика, — подал голос Спок из своего угла.
Джим раздул ноздри, а Ухура как-то вся разом осела, потеряла маску железной леди. Она со вздохом опустилась на плетеный стул и закрыло лицо руками, и Джим только сейчас заметил, что обычно собранная и строгая на вид Ухура выглядела уставшей и потрепанной: не расчесанные волосы жесткими волнами опускались к лопаткам, под глазами лежали тени. Ребята переглянулись. Спок отложил падд, а Кэрол села на подлокотник.
— Милая, ну не обижайся на нас, — мягка сказала она, кладя ручку подруге на плечо.
— Да, не грусти, — вставил свое слово Джим.
Ухура вяло махнула рукой, подняла осунувшееся лицо.
— Мы ведь команда. «Энтерпрайз», помните? — со слабой улыбкой спросила она.
Спок поднялся с подушки, весь вытянулся, как струна, готовясь внимательно слушать людские разговоры. Ему всегда была интересна эмоциональная сторона, он становился заинтересованным свидетелем и делал какие-то свои, непонятные другим, выводы.
— Помним, конечно, — продолжила утешать Кэрол.
— А вот если... Если бы кого-то из нас не стало?
— Что за чушь ты несешь, девочка? — вознегодовал Леонард.
Кэрол, не прекращая утешать Ухуру, строго посмотрела на него и предупреждающе шикнула. Их подругу явно мучали какие-то тяжкие мысли, которыми она хотела поделиться с ребятами.
Спок склонил голову к плечу и внимательно прислушался к разговору, явно не желая ничего пропускать. Джим присел на корточки напротив Ухуры - его улыбка всегда спасала ребят от хандры.
— Что случилось?
— А вы не знаете? — удивилась Ухура, выпрямляя спину.
Все замерли, ожидая поганых новостей. Ухура обвела всех взглядом, вздохнула, готовясь поведать новости.
— У Джонсонов случилось несчастье. Лизи нашли мертвой.
Последние слова дались ей с безумным трудом, на ее лице застыл ужас, будто она видела труп маленькой дочери Джонсонов и сейчас невольно вспомнила эту ужасающую картину.
— По статистике вашей планеты смерть происходит каждые шесть секунд, — сказал Спок.
Мама, папа! Помогите мне, пожалуйста! Здесь холодно и страшно, я порвала любимое платье, за него вы меня наверняка будете ругать, но лучше так, чем взгляд того страшного человека.
— Заткнись, гоблин, — огрызнулся Леонард.
— Прекратите оба! — сердито оборвал их Джим.
Он заглянул Ухуре в глаза и тихо сказал:
— Нет, мы ничего не знали.
Ухура расплакалась, снова спрятала лицо в ладони. Кэрол прижала ее к себе, начала широко гладить по непослушным волосам.
— Ей было всего пять лет. Все произошло так быстро, — захлебываясь слезами выпалила Ухура. — Утром она ушла гулять, а к обеду в саду нашли ее труп. Я слышала разговор родителей, они сказали, что тело было все изгрызено.
Лизи бежала по длинному коридору канализаций, щупала маленькими ладошками стены в поисках двери. Ведь здесь есть выход? Он должен быть! Туфельки она потеряла давно, белые колготки все изорвались. Стопам было ужасно больно, но страха в ней было гораздо больше, именно он заставлял ее бежать.
Напоровшись на острый камень, Лизи взвыла и шлепнулась на попу. Она плакала и звала на помощь, но никто не приходил к ней.
Кроме, конечно, монстра.
— Лизи, хочешь шарик? — пророкотал голос прямо над ухом.
Лизи завопила из последних сил.
Слезы текли по смуглым щекам Ухуры, она никак не могла взять себя в руки. Кэрол и сама побледнела – явно в красках представила труп маленькой девочки. Леонард помассировал переносицу.
— В газетах недавно писали еще об одном убийстве. Следует полагать, что в городе появился маньяк, - подытожил Спок.
— Следователи сказали, что Лизи покусали собаки, — уже заикаясь от слез, выдавила Ухура.
Джим сходил за бутылкой воды и отдал ее девушке. Ухура сделала несколько жадных глотков. Глаза ее раскраснелись, а кончик носа припух.
— Странные дела творятся, — мрачно сказал Леонард.
Он отвернулся к окну.
Домик, в которым собиралась их команда «Энтерпрайз», находился в начале городского парка. Мальчишки сами его отстроили еще прошлым летом, притом крайне основательно. Чертеж, конечно, вышел из-под руки Спока: тот был крайне дотошен в реализации постройки. Ребята хотели иметь свое убежище, секретное место, где можно было бы спрятаться от школьной шпаны, которая доставала их почем зря. Один только Крэйг чего стоил.
Он был старше на год, но учился в параллели, потому что его не перевели в старшую школу из-за плохих оценок. Шпана шпаной, он со своими дружками постоянно задирал простых ребят, а в особенности кого-то из «Энтерпрайза». Под раздачу чаще всего попадали Джим или Спок. Первого они обзывали прыщавым очкариком и любили выбивать учебники из рук, второго называли зеленокровым смердяем. Иногда попадало Ухуре, но той каким-то чудесным образом удавалось отшить от себя придурков. Когда они начали осознавать, что Ухуру им ни за что не унизить, то перекинулись на Кэрол. Тощая пигалица, глиста, зубрила. Ее дразнили за то, что она была отличницей и по-настоящему красивой девчонкой. Ее минус заключался в том, что она дружила с отбросами, а не с крутыми ребятами - такими, как Крэйг. Леонард переехал в город год назад и сразу попал под раздачу из-за своего высокого роста. Ему было всего четырнадцать, а роста в нем насчитывалось на все восемнадцать: больше семидесяти дюймов* (~185 см). При этом он был нескладный: руки длинные, болтаются, как макаронины, плечи широкие, но тощие, на тонкой шее сидит голова с худым лицом.
Друзьям срочно требовалось тайное место встреч. Не долго думая, они отстроили маленький домик среди парковых деревьев. Дверь запиралась на замок, и ключ имел каждый из «Энтерпрайз». Мальчишки построили дом с одним окошком, а девочки натаскали всяких нужных мелочей, чтобы было уютно.
Этот дом стал для них настоящим убежищем. Внутри было пустовато, но зато можно было посидеть и отдохнуть, а зимой они приносили с собой термосы с горячим чаем и сэндвичи в фольге. Джим прятал под половой доской бутылку виски, стащенную у отчима, и даже мечтал поставить репликатор.
Они забредали сюда поодиночке со своими мыслями, тяжкими или горестными; но чаще всего ребята приходили, чтобы сидеть своей дружной компанией и обсуждать новости.
Как жаль, что новости не всегда были хорошими.
— А что, если не станет кого-то из нас? — всхлипнула Ухура.
— Жизненный цикл не может исключить этого, — сказал Спок.
Все же он пытался успокоить ее, но своеобразным способом. Он полагал, что голые факты – это путь к равновесию.
— Спок! — возмутился Джим.
Кэрол показательно фыркнула и достала из своей маленькой сумочки платок, протянула его Ухуре. Та наскоро утерла слезы и снова отпила воды из бутылки.
Леонард подошел ближе к окну и посмотрел на томящийся пейзаж. Между деревьев слипалась ночная темнота, и ее никак не могли разрезать свет фонарей. Странно, ведь прогулочная дорожка парка была не так уж и далеко.
Мужчина, что появился из темноты, улыбался. Улыбались его губы, но не он сам. Черные глаза были бездонными - так на Лизи смотрел своими пуговицами ее плюшевый медведь.
Тонкие губы становились все шире, нижняя челюсть съезжала вниз, открывая вид на три ряда клыков. Лизи лишилась чувств, а затем и жизни.
Монстр впивался в нее акульими челюстями с неистовой силой. Клыки вспарывали кожу, ткани, мясо, дробили кости. Маленькое тельце девочки безжизненно болталось в его звериных когтистых руках.
Леонарду показалось, что тени, таящиеся за окном, выдавят стекло и бесформенной массой польются в их убежище. Леонард инстинктивно отступил от окна, будто ожидая, что его мысли воплотятся в жизнь. Мурашки прошлись по его загривку, и он невольно вспомнил свои сны.
Леонард зачитывался книжками по психологии и психиатрии, учебниками физиологии и ксенобиологии, он видел себя будущим врачом, поэтому не мог верить во всякую мистику и не позволял себе думать, что его странные сны имеют какое-то значение. Но все же они оказывали на него определенное давление своей частотой и повторяющимся сюжетом.
Каждый раз он стоял на обыкновенной асфальтной дороге, прямо посередине, на белой прерывающейся полосе. Пейзаж вокруг чем-то напоминал старые ламинированные календари: южная желтовато-оранжевая земля, карьеры, редкие высохшие деревья.
Но это лишь на первый взгляд. Далеко впереди растекалось нечто красное, будто всю линию горизонта выкрасили алой краской. И среди этого багрянца в небо упирался черный шпиль. Леонард не понимал, что за черная полоса поднималась вверх. Это башня? Маяк? Без разницы - ему от любого из вариантов становилось жутко.
Каждый раз в своем сне Леонард поворачивался строго налево и видел одну и ту же картину: человек в черной одежде голыми руками разрывал верещащую свинью. Он держал ее за задние ноги и дергал руки в стороны. Слышался хруст костей, треск кожи, притом такой громкий, что Леонарду приходилось зажимать уши. Кровь хлестала из свинью неестественно сильным фонтаном и лилась нескончаемым потоком на пыльную землю.
Эти сны приходили к Леонарду не каждую ночь, но он не успевал отдохнуть от них, потому что не смыкал глаз после пробуждения.
— Ухура, не беспокойся, все будет хорошо, — уверенно сказала Кэрол.
Леонард оторвался от улицы за окном и повернулся к друзьям. Воспоминания о снах встревожили его. Возможно, сегодня ему снова приснится эта чушь. Первые несколько раз он считал, что так проявляется его психологическая травма, полученная от смерти родителей. Они погибли два года назад в страшной дорожной аварии, и все его сны сейчас представляли собой результат длительного стресса и лечения от депрессии. Леонард не был психотерапевтом, но вполне мог анализировать свое состояние на основе учебников.
Нужно было отвлечься.
— Предлагаю идти по домам, ребят, — сказал он. — Скоро комендантский час.
— Полиция говорит, что детей грызут собаки, а потом устанавливает ограничения на время. Они что, держат нас за идиотов? — выругался Джим.
— Я считаю, что у них нет желания сеять панику, - негромко сказал Спок и протянул Ухуре руку.
Та взметнула к нему неуверенный взгляд, помедлила и все же приняла жест. Ее темная узкая ладонь правильно легла на его бледные длинные пальцы.
Джим закатил глаза, а Кэрол радостно заулыбалась.
Ребята покинули дом, закрыв дверь на замок.
***
Джим выскочил из школы в первых рядах и понесся пулей в парк. Он подбежал к домику, открыл дверь, скинул рюкзак и начал остервенело в нем рыться.
Дверь снова открылась, и в убежище зашла остальная компания.
— Что за чертовщина, Джим? — прикрикнул Леонард.
— Ты каждому из нас прислал одинаковые сообщения, мы разволновались. Что случилось? — смягчила горячность фразы Леонарда Кэрол.
Ухура выглянула из-за плеча Спока.
Джим молча достал из рюкзака клочок бумаги и аж подпрыгнул от радости, потрясая им.
— Смотрите! — воскликнул он.
Джим весь горел от предвкушения, глаза под толстыми линзами очков лихорадочно блестели.
— Что это? — заинтересовано спросила Ухура.
Все друзья склонились к изрисованной бумаге. Во-первых, было вообще интересно, откуда Джим взять такую древность, как бумага, а во-вторых, всех интересовали странные черные линии на ней.
— Полагаю, это карта, — сказал Спок.
— Верно! — Джим чуть не пустился в пляс.
Он отбежал к окну и раскатал бумагу по маленькому столику. Друзья поспешили к нему. В итоге все сгрудились вокруг столика и теперь глядели вниз на потрепанную карту.
— Чертеж базы М-17, — заключил Спок.
— Именно! Да! — остервенело закивал головой Джим.
Леонард предупреждающе посмотрел на него потемневшими глазами.
— Что ты задумал, парень?
Кэрол побледнела и сжала руку Леонарда. Джим тыкнул пальцем (ноготь у него слоился и был криво подстрижен) в один из схематичных домов на бумаге.
— Ребята, вы только послушайте! — энтузиазм в Джиме был не умолим.
— Все всегда с этого начинается, — прошептала Ухура.
Джим переминался с ноги на ноги и весь горел, как лампочка. Ему было невтерпеж рассказать друзьям о своем сумасшедшем плане. Ну, как сумасшедшем - нормальном плане, который свойственен мальчишкам его возраста.
— Неужели не понимаете? — невинно спросил Джим.
— Нет, — отрезал Леонард.
Джим закатил глаза, все остальные смотрели на него крайне напряженно.
— Ребята, на этой базе куча всяких деталей, мы можем собрать репликатор или оборудовать здесь защитную систему!
— И все?! — взвыл Леонард, хлопая себя по лбу. — Ты хоть понимаешь, что мы ожидали чего-то действительно важного!
— Но это важно! — искренне возмутился Джим.
Спок коротко вздохнул. Кэрол выводила носочком бежевой туфельки замысловатые узоры на полу. Ухура имела крайне бесстрастный взгляд.
— Джеймс, я склонен полагать, что твои действия лишены логики, — заметил Спок.
Он слегка дернул бровью, показывая тем самым все свое неодобрение.
Радостное возбуждение сползло с лица Джима, он в миг перестал сверкать улыбкой, резким движением схватил со стола карту, смял ее и отошел к своему рюкзаку.
— Значит, пойду один, — твердо сказал он, не желая отступать своих идей.
Джим никогда не предавал своих планов и всегда шел к задуманной цели, даже если она была крайне смешной и бредовой.
— Джим, не дури, — предостерег его Леонард. — Это заброшенная база, на ней опасно. К тому же, там все железо уже давно вынесли.
Джим сунул карту в рюкзак, закинул его на плечи и пошагал к двери.
— Вам просто всем не до меня! — бросил он, даже не оборачиваясь. — Вы все заняты лишь собой и своей этой дерьмовой любовью. Я думал, что этот поход сплотит нас, но вы отказали!
Он все же обернулся и огрызнулся напоследок:
— Пошли в жопу, ясно?
Джим дернул на себя дверь и вышел из дома, оставив друзей обдумывать произошедшее.
Злость и обида кипели в Джиме, он шагал домой в растрепанных чувствах. Ему казалось, что собственные друзья предали его, отвергли, хотя раньше готовы были идти за ним на любые авантюры. От парка до его дома было три квартала по окраине города. Джим не рисковал идти напрямик, через торговый квартал, потому что боялся столкнуться с Крэйгом и его друзьями. Только этих придурков ему сейчас не хватало. Они сразу налетели бы на него, как коршуны, и не факт, что Джим успел бы удрать. Хоть он и бегал довольно быстро, но в свите Крэйга был Пол, который славился своими длинными ногами. Вот от него точно никуда не убежишь, как сильно не старайся.
Маршалтаун был городом довольно тихим и приветливым, но не настолько маленьким, чтобы все друг друга знали по имени. Он со всех сторон был окружен фермами и пролесками и этим слыл крайне привлекательным для семейных пар: красивые пейзажи, теплый климат, свежий воздух, а благодаря фермам на прилавках всегда лежали свежие продукты.
Джим шел по изгибающейся дороге вдоль голого поля, по правую руку от него бежали жилые дома. Небо было чистым и солнечным, но задувал северный ветер, он холодной волной проходился по лицу и забирался за шиворот толстовки. Джим поежился от холода. Стало зябко. В жилом районе установилась тишина. Странно: было время обеда, ученики обычно как раз возвращались из школы, и их встречали семьи, а сейчас дома казались пустыми и безжизненными. Джим фыркнул. И что за чушь приходит ему в голову? Он просто плохо видел и не подмечал того, что нужно.
Дорого вильнула влево. Она огибала маленькое искусственное озеро и уводила от домов. Несколько раз мимо Джима пронеслись аэромобили. Ну вот, он не в пустынном месте, и нечего всякой ерунде лезть в голову. Мираж тишины был рассеян, и Джим смело пошел дальше.
Ветер усилился. Наверное, будет дождь, подумал Джим. Он свернул на обходную дорогу, дома поредели, и справа теперь растекалось озеро, отражающее, как зеркало, голубое небо.
Стало тихо.
Разве во время сильного ветра должно быть так тихо? Где шуршание листвы, скрип веток, легкий шум озерных волн?
В северном ветре нет ничего хорошего, Джим.
Джим обернулся. В паре ярдов от него над дорогой парил красный шарик. Обыкновенный красный шар, какие раньше давали детям на праздничных ярмарках клоуны. Ветер не мотал его, не поднимал вверх, казалось, что он вообще не может коснуться шара.
«У меня пошли глюки. Настоящие глюки», - подумал Джим. Не теряя больше времени, он рванул дальше по дороге. Ведь бывает так, чтобы шары просто висли в воздухе? Конечно бывает! Наверняка это какая-нибудь декоративная лампа с маленьким аэродвигателем. Да, так оно и было.
Джим снова обернулся, чтобы убедиться в своих догадках. К красному шару подошел высокий худой мужчина и взял его правой рукой. Он повернул голову к Джиму и добродушно улыбнулся. Джим кивнул в ответ, и в ту же секунду его охватил ужас, потому что губы мужчины разъехались до самых ушей, показывая клыки. Они торчали из десен, как ряд острых ножей.
Незнакомца, - да он монстр! – и Джима разделяло несколько ярдов. От ужаса Джим ощутил небывалый прилив энергии, резкий выброс адреналина заставил его побежать вперед, обгоняя ветер.
«Мне это чудится! Мне все чудится! Галлюцинация, галлюцинация!»
Грудина полыхала огнем, закололо в боку, но Джим не прекращал бежать. Он преодолел озеро, показались дома, и невиданное облегчение настигло его. Кажется, он никогда еще не был так счастлив! Из двора донесся детский смех, северный ветер стих.
Джим снова обернулся, но увидел лишь пустую дорогу. Призраки растворились. Да их и не бывает!
Эти челюсти легко рвут кожу и дробят кости. Эти зубы кромсают детей, отрывают от маленьких тел мясо кусками.
Монстров и чудовищ не бывает. У Джима разыгралось воображение. Наверняка тот мужчина был другой расы, или имел челюстно-лицевой дефект, или у него вовсе стояли скобы. Да, Джим слышал, что некоторые клиники до сих пор использовали брекеты.
«Ты просто расстроен, парень, вот тебе и мерещится всякое».
Джим легко себя успокоил, привел чувства в порядок и, отдышавшись, уже без приключений добрался до дома. Он всеми силами старался не вспоминать о случившемся на дороге, ведь он всему нашел вполне рациональное объяснение. И все же нечто гнетущее поселилось у него под сердцем. То ли предчувствие, то ли осадок от слишком яркого впечатления. Джим был не силен в разборе собственных чувств, поэтому задвинул тревожные воспоминания куда подальше.
Ничего дурного не случится, он уверен в этом.
Часть 2. За чертой.— Джим! Господи, Джим! — рыдания Ухуры разорвали предрассветную тишину.
Джим сонно приложил коммуникатор к уху.
— Ты опять поругалась со Споком? — хрипло спросил он, протирая пальцами глаза.
— Джим, Кэрол мертва! — голос Ухуры захлестнула волна плача. Ее колотила истерика, она дышала с трудом.
От сна не осталось и следа. Джим резко сел на кровати, зачем-то выглянул в окно.
— Нийота, что ты такое говоришь? — прикрикнул он на нее.
Если это была какая-то шутка, то крайне жестокая. Как можно так разыгрывать его?
— Джим, пожалуйста. Господи, Джим!
Ухура всхлипнула, ее дыхание было порывистым и хриплым, она не могла держать горе в себе.
— Ее нашли поздно вечером у нашего домика в парке!
— Кто здесь?
— Не бойся, Кэрол. Северный ветер нас всех подхватит, и мы полетим! Полетим…
Джим впал в какое-то отупение. Наверное, он все еще спал, и ему снился крайне плохой сон. Кэрол, милая Кэрол! Она всегда обо всех заботилась, всегда была милой и сдержанной. Она делала их компанию крепче и дружней своей светлой улыбкой.
А теперь ее нет.
— Джим, у нее на теле множественные укусы. Боже, да там все в крови! — взвыла Ухура.
Джим уже не слушал, не мог этого выносить. Его рука с коммуникатором опустилась на постель, продолжая передавать горестный плач Ухуры.
продолжение в комментариях
@темы: Star Trek, написал? теперь сожги!
-
-
14.12.2015 в 12:09-
-
14.12.2015 в 12:10-
-
14.12.2015 в 12:11-
-
14.12.2015 в 12:11-
-
14.12.2015 в 12:13